В бой идут штрафники.
Кадр из фильма «Утомленные солнцем 2: Цитадель». 2011
28 июля 1942 года был введен в действие приказ народного комиссара обороны СССР Иосифа Сталина № 227, более известный среди фронтовиков по неофициальному названию: «Ни шагу назад!». В соответствии с ним в Красной армии впервые с времен Гражданской войны были введены штрафные части.
Не только 70-летняя годовщина требует вернуться к тем событиям, но и необходимость аргументированного отпора историческим реваншистам, стремящимся во что бы то ни стало переиначить трактовки Великой Отечественной войны. Умело пользуясь недостаточной осведомленностью наших сограждан, они доказывают, например, что советские полководцы были способны побеждать, лишь заваливая врага трупами, а бойцы шли в бой единственно из-за страха перед штрафными частями и заградительными отрядами.
Свой вклад в фальсификацию вопроса внесли многие СМИ. Пишут, например, что в составе Брянского фронта Константина Рокоссовского воевала целая бригада штрафников, которая и направлена была туда именно потому, что маршал – сам бывший заключенный. Объявлены штрафниками моряки-добровольцы штурмового отряда майора Цезаря Куникова, который в феврале 1943 года захватил плацдарм на Мысхако в районе Новороссийска. Об Александре Матросове рассказывают как о штрафнике, хотя он был воспитанником Уфимской трудовой колонии и попал на фронт по мобилизации.
Не краснея, утверждают, что в штрафбаты направлялись «исключительно зэки ГУЛАГа». Пишут о том, что в Красной армии были многие тысячи штрафных частей, в которых воевали несколько миллионов человек.
Недобрую службу сослужил вышедший несколько лет назад телесериал «Штрафбат» (автор сценария – Эдуард Володарский, режиссер – Николай Досталь), ибо там многое оказалось поставленным с ног на голову. По воле авторов фильма в придуманной ими воинской части бок о бок воюют разжалованные офицеры и рядовые солдаты, освобожденные из лагеря политические заключенные и уголовники. По ходу фильма к штрафбату присоединяется православный священник отец Михаил. Командует воинской частью бывший капитан РККА штрафник Твердохлебов, он же подбирает остальной командный состав – ротных, взводных.
С экрана предстают не воины Красной армии, а какие-то оборванцы, живущие в атмосфере полупартизанской вольницы. Политический состав в этом киноштрафбате отсутствует напрочь, зато в расположении батальона безвылазно находится начальник особого отдела дивизии, как если бы у него не было иных забот. Сами же штрафники словно состоят не на довольствии в регулярной армии, а пребывают где-то в глубоком тылу врага и потому вынуждены всем необходимым, в том числе оружием, обеспечивать себя самостоятельно. Что касается статуса штрафника, то зрителя подводят к ложной мысли, что сколько штрафник ни воюй, сколько ни проявляй героизма и ни получай ранений, единственная возможность снять с себя «грехи» – погибнуть в бою. Иначе – смерть от пули особиста или заградотрядовца.
ПЕРЕМЕННЫЙ СОСТАВ
Вопреки широко распространенным заблуждениям штрафные части, созданные по приказу наркома обороны № 227, не имели ничего общего с исправительными учреждениями, а представляли собой обычные стрелковые части.
Юридически штрафные формирования существовали в Красной армии с 28 июля 1942 года до окончания советско-японской войны. В соответствии с Перечнем № 33 стрелковых частей и подразделений (отдельных батальонов, рот, отрядов) действующей армии, составленным Генеральным штабом ВС СССР в начале 1960-х годов, их общее количество было 65 отдельных штрафных батальонов (ОШБ) и 1048 отдельных штрафных рот (ОШР), причем это число не оставалось постоянным и уже с 1943 года стало снижаться. Новейшие подсчеты, позволившие исключить двойной учет одних и тех же формирований, дают еще меньшую цифру – 38 ОШБ и 516 ОШР.
В их составе, согласно архивным отчетно-статистическим документам Генерального штаба, воевали 427 910 человек переменного состава. При примерной ежегодной численности армии и флота в 6–6,5 млн. человек доля штрафников ничтожна – от 2,7% в 1943 году до 1,3% в 1945-м, что не позволяет говорить об их сколько-нибудь заметной роли в войне.
Принципиальная разница между штрафными и линейными частями состояла только в том, что личный состав штрафных батальонов и рот подразделялся на постоянный (командно-начальствующий состав) и переменный (собственно штрафники). Командиры назначались на должности в обычном порядке, получая по сравнению с офицерами из линейных частей льготы по исчислению общей выслуги лет, выслуги в воинском звании, а также повышенный оклад денежного содержания.
Кадровые военнослужащие были безоговорочно чисты перед законом (уже поэтому киношный штрафник Твердохлебов не мог командовать батальоном). Более того, они подбирались, как потребовал нарком обороны, из числа волевых и наиболее отличившихся в боях командиров и политработников. Командир и комиссар ОШБ пользовались по отношению к штрафникам дисциплинарной властью командира и комиссара дивизии, командир и комиссар ОШР – властью командира и комиссара полка.
Переменники направлялись в штрафные части на срок от одного до трех месяцев либо приказом соответствующего командира (таким правом были наделены командиры дивизий, отдельных бригад и выше в отношении офицеров, командиры полков и выше – в отношении рядового и сержантского состава), либо военным трибуналом, если были осуждены с отсрочкой исполнения приговора до окончания военных действий. По ходу войны к ним присоединялись лица, освобожденные из исправительных колоний и лагерей, а до того осужденные, как правило, за нетяжкие преступления. По неполным данным, за годы войны ИТЛ и колонии НКВД досрочно освободили и передали в действующую армию около 1 млн. человек.
Правда, лишь некоторая часть из них была направлена в штрафные формирования, большинство пополнили обычные линейные части. Именно из такого контингента состояла стрелковая бригада, о которой в книге «Солдатский долг» писал маршал Константин Рокоссовский и которую многие читатели принимают за штрафное формирование.
Провинившиеся офицеры (от младшего лейтенанта до полковника) направлялись в штрафные батальоны, рядовой и сержантский состав – в штрафные роты. Бывшие офицеры попадали в штрафроты только в том случае, если по приговору военного трибунала они были лишены воинского звания. Все военнослужащие переменного состава независимо от того, какое воинское звание они носили до направления в штрафную часть, были разжалованы судом или нет, воевали на положении штрафных рядовых.
Например, в составе 5-го ОШБ Северо-Западного фронта в начале 1943 года с петлицами рядовых солдат на гимнастерках воевали бывшие командир артиллерийской бригады, командир полка, помощник начальника штаба дивизии, три помощника начальника штаба полка по разведке, четыре командира батальона, 15 командиров рот, в том числе один бывший командир штрафной роты, два командира эскадрильи, начальник пограничной заставы, 56 командиров взвода. Вину искупали не только строевые командиры, но и бывшие начальник оперативного отдела штаба партизанского движения, командир партизанского отряда, четыре оперуполномоченных особого отдела НКВД, секретарь военного трибунала дивизии, начальник склада, начальник химлаборатории, начальник столовой.
ИЗ ОФИЦЕРОВ – В РЯДОВЫЕ
Надо понимать, какой высокой квалификации был личный состав в штрафных батальонах. Вот что вспоминал по этому поводу полковник в отставке Александр Пыльцын, воевавший командиром штрафной роты в 8-м ОШБ 1-го Белорусского фронта: «У нас по штатному расписанию было положено по два заместителя командира взвода. Они назначались приказом по батальону из числа штрафников, которых мы с командиром роты предлагали. Одним из моих заместителей был назначен бывалый командир стрелкового полка, имевший более чем двухлетний боевой опыт, но где-то допустивший оплошность в бою, бывший подполковник Петров Сергей Иванович… Другим моим заместителем был проштрафившийся начальник тыла дивизии, тоже подполковник Шульга (к сожалению, не помню его имени), он и у меня отвечал за снабжение взвода боеприпасами, продпитанием и вообще всем, что было необходимо для боевых действий. И действовал умно, инициативно, со знанием тонкостей этого дела».
Как показывают выявленные автором в Центральном архиве МО РФ документы, причины, по которым люди попадали в разряд штрафников, были самыми различными. Командир танкового взвода 204-го танкового полка 102-й отдельной танковой дивизии лейтенант Матвиенко в районе Вязьмы в октябре 1941 года попал в окружение. Будучи ранен в ногу, отстал от части. До момента прихода Красной армии в сентябре 1943 года скрывался, проживая в своей семье на Полтавщине. Подполковник Якунин, командир воинской части, дислоцированной в Саратове, вместе с подчиненными организовал в местном ресторане пьянку, в результате которой «учинил хулиганские действия». Офицер связи 52-й гвардейской танковой бригады лейтенант Золотухин в июне 1944 года утерял пакет с секретными документами. Командир взвода пешей разведки 915-го стрелкового полка лейтенант Булат трижды получал боевую задачу по захвату контрольного пленного. Но не выполнил ее, то «умышленно сбившись с пути», то допустив «преждевременное метание гранат, чем обнаружил разведгруппу». Начальник заготовительной группы 65-й мотострелковой бригады гвардии капитан Денисов, в апреле 1944 года командированный для заготовки зерна и картофеля, пьянствовал, разбазарил вверенное имущество. Почти 50 суток не являлся к месту службы. Прихотливые жизненные дороги всех этих офицеров, воевавших в разное время и на разных фронтах, сошлись в одной точке – штрафном батальоне 1-го Украинского фронта.
Перед убытием в штрафную часть государственные награды изымались и на время пребывания их владельца в штрафниках передавались на хранение в отдел кадров фронта или армии. На руки штрафникам выдавалась красноармейская книжка специального образца.
По новому месту службы штрафники при необходимости приказом по части могли назначаться на должности младшего командного состава с присвоением званий ефрейтора, младшего сержанта и сержанта.
Поскольку штрафные формирования были по своей сути обычными стрелковыми частями, вся боевая деятельность и организация службы в них регулировались воинскими уставами.
«На мою долю выпало более года командовать взводом в отдельной штрафной роте. И, конечно же, неплохо знаю суть этого подразделения, – вспоминал фронтовик капитан в отставке Николай Гудошников. – Надо сказать, оно почти ничем не отличалось от обычного: та же дисциплина, тот же порядок, те же отношения между солдатами-штрафниками и офицерами. Кому-то, может быть, покажется странным, но ко мне и другим командирам обращались по-уставному: «Товарищ лейтенант», а не по-лагерному: «Гражданин начальник», – такого я ни разу не слышал. Вооружением, продовольствием снабжали, как и положено… Никаких особых дисциплинарных и иных санкций мы к штрафникам не применяли, кроме уставных. Я часто даже забывал, что командую не совсем обычным подразделением».
«И солдатам не тыкали: «штрафник», все были «товарищами», – развивает эту мысль бывший заместитель командира ОШР Ефим Гольбрайх. – Не забывайте, что на штрафные части распространялся Дисциплинарный устав Красной армии».
Меньше всего хотелось, чтобы у читателей сложилась розовая картинка жизни и быта штрафников. Они, конечно, делили тяготы войны наравне со всей армией. Так, в 8-м ОШБ Сталинградского фронта с 15 августа по 27 ноября 1942 года горячую пищу готовили только на завтрак и обед, ужин не предусматривался. Военврач доносил по команде: половина муки непригодна для выпечки хлеба, соли и картофеля нет, из овощей в наличии лишь соленые огурцы и помидоры. До трети бойцов и офицеров батальона оставались в строю больными, вели бои, терпеливо перенося симптомы туляремии, боли в желудке и высокую температуру. Люди выдержали все. Их стойкость питало сознание высокой цели, во имя которой они боролись.
Многие авторы вопреки правде пишут о штрафниках не иначе как о пушечном мясе, легко и без разбора жертвуемом молоху войны. Да, свою вину (другое дело, действительную или мнимую) переменники смывали кровью. И гибло их много. Например, только в 1944 году среднемесячные потери штрафников составили более половины от общей численности, что в 3–6 раз больше, чем потери в обычных войсках. И вряд ли указанные пропорции были иными в другие годы войны.
Но хотя штрафников действительно бросали на самые горячие участки фронта, в определении их потерь не все так однозначно. Следует учитывать, что штрафные части теряли людей только при наступлении, так как в оборону практически не ставились. Для обычных же линейных частей потери приходились и на периоды обороны, и на периоды наступления. В результате потери штрафных и обычных рот и батальонов нередко оказывались сопоставимыми. Это, к слову, лишний аргумент в пользу утверждения, что штрафные части представляли собой довольно гуманную альтернативу (конечно, в суровых условиях войны) расстрелу за воинские преступления.
Многие пишущие на эту тему сегодня такой альтернативы предпочитают не видеть, однозначно оценивая приказ № 227 как проявление крайней жестокости сталинского режима. Нередко они судят о том времени с позиции сегодняшнего дня. Но можно ли при этом игнорировать многоликость тогдашнего политического режима, характер взаимоотношений власти и народа, особенности законодательства 40-х годов, специфику военного времени, законы и порядки которого всегда более суровы в любой стране, неважно – тоталитарной или демократической? Можно ли, наконец, не учитывать конкретную ситуацию, сложившуюся во второй половине 1942 года на советско-германском фронте?
 Командир штрафной роты Зия Мусаевич Буниятов. Фото РИА Новости |
О тактических возможностях штрафных частей. Конечно, они были скромными, учитывая численность личного состава (батальоны – до 800 человек, роты – до 200 человек) и оснащенность легким вооружением – пистолетами-пулеметами ППД и ППШ, винтовками, ручными пулеметами, реже – станковыми пулеметами и ротными минометами. Их использовали в интересах соединений и частей, которым они временно придавались: штрафной батальон – стрелковой дивизии, рота – стрелковому полку. Даже будучи укомплектованными, штрафные части редко действовали в полном составе. Как правило, их делили на группы, которые по отдельности относились к той или иной стрелковой части, что также сужало их и без того скромные тактические возможности. И тем не менее при соответствующей подготовке и умелом командовании они успешно решали пусть частные, но важные боевые задачи: прорывали неприятельскую оборону, штурмовали опорные и населенные пункты, захватывали «языков», вели разведку боем.
Материалы военного архива позволяют восстановить некоторые эпизоды боевой деятельности штрафных частей. Так, группа штрафников 9-го ОШБ 1-го Украинского фронта из 141 человека, возглавляемая комбатом гвардии подполковником Лысенко, в мае-июне 1944 года действовала в интересах 410-го стрелкового полка 81-й стрелковой дивизии. Самостоятельно были произведены четыре ночных поиска, взяты два «языка», разбиты две группы противника общей численностью в 140 человек. Собственные потери составили 22 убитых и 34 раненых.
В Висло-Одерской операции отличилась 123-я отдельная штрафная рота, которой командовал капитан Зия Буниятов. Зия Мусаевич позже вспоминал: «Мне было поручено чрезвычайно опасное дело: преодолеть тройную линию обороны противника и выйти глубоко в тыл. Мы должны были взять заминированный мост длиной 80 метров через реку Пилица, при этом сохранить мост невредимым, так как по нему должна была пройти боевая техника. И мы выполнили эту задачу, но какой ценой! В этом бою из 670 бойцов в живых остались 47. Скольких я похоронил тогда, сколько писем написал их близким! Всех оставшихся в живых наградили боевыми орденами. А мне 27 февраля 1945 года было присвоено звание Героя Советского Союза».
ВЫСШАЯ МЕРА СПРАВЕДЛИВОСТИ
Штрафники, безусловно, острее, чем бойцы линейных частей, чувствовали необходимость выполнить приказ командования, невзирая ни на какие обстоятельства. Дополнительный стимул к активным действиям очевиден: чтобы рассчитывать на реабилитацию, одного пребывания на переднем крае для них было недостаточно, следовало активно проявить самопожертвование, героизм и искупить вину, как требовал приказ № 227, кровью.
Кто случайно оступился, допустил преступление по недосмотру или в минуту слабости, будет стремиться, невзирая на опасность, смыть с себя пятно, как можно быстрее встать вровень с прежними товарищами по воинскому строю.
По архивным документам автору удалось, правда, не полностью, проследить судьбу одного из штрафников 9-го ОШБ рядового Щенникова. К сожалению, неясно, по какой причине он попал в штрафбат, но многие обстоятельства убеждают: скорее всего нелепая случайность привела его сюда с должности командира стрелкового батальона 1052-го стрелкового полка 301-й стрелковой дивизии 5-й ударной армии 4-го Украинского фронта. Не мог быть трусом или дезертиром старший лейтенант – участник боев с 1941 года, награжденный четырьмя (!) орденами, трижды раненный. На примере таких людей особенно выпукло выражена суровая справедливость такой меры, как направление в штрафбат (разумеется, если в данном случае не было, скажем, завуалированной мести со стороны прямого начальника или чего-то подобного). Задумаемся, неужели такому испытанному бойцу лучше было бы «загибаться» где-нибудь на лесоповале, считать дни до освобождения на тюремных нарах? Нет, лучше уж смотреть судьбе в глаза в открытом бою.
И Щенников не гнется под пулями, не «тянет» срок в надежде уцелеть и как-нибудь переждать те два месяца, на которые он определен в штрафбат. Вот строки из боевой характеристики на бойца-переменника Щенникова, подготовленной командиром взвода гвардии лейтенантом Балачаном сразу же по окончании боя: «При наступлении на сильно укрепленную полосу обороны противника 8 июля 1944 года... будучи первым номером ручного пулемета, он подавил огневую точку противника, чем дал возможность продвинуться остальным. Когда вышел из строя его второй номер, он взял диски и продолжал продвигаться в боевых порядках... Во время выхода с поля боя он вынес 2 ручных пулемета, 2 винтовки, 4 автомата и одного раненого командира отделения. Достоин представления к правительственной награде». На характеристике – резолюция командира роты гвардии капитана Полуэктова: «Тов. Щенников достоин досрочной реабилитации».
Разумеется, недопустимо впадать в крайность и утверждать, что все без исключения штрафники отличались обостренным патриотизмом, свято блюли требования воинских уставов и войскового товарищества, исповедовали высокую мораль. Война свела в штрафных частях самых разных людей, жизненные пути которых в иных условиях вряд ли пересеклись бы. Вчерашний офицер, для которого честь дороже жизни, и уголовник, вырвавшийся из-за колючей проволоки в расчете продолжить разгульную жизнь. Случайно или в силу неблагоприятной ситуации оступившийся воин и закоренелый ловкач, умеющий всегда выйти сухим из воды. Не все одинаково благосклонно относились и к власти, виня ее за сломанную собственную судьбу или судьбу своей семьи – раскулаченные, спецпереселенцы. Так что нечего удивляться фактам: и измены Родине со стороны штрафников, и дезертирства, и бесчинства, от которых страдало мирное население, – все было. И все же не будет преувеличением сказать, что основная масса штрафников честно исполняла воинский долг, стремилась быстрее вернуть себе честное имя.
Каким был порядок освобождения переменников и их реабилитации? Например, в фильме «Штрафбат» показана совершенно нереальная ситуация, когда рядовой Цукерман, даже получив два ранения, волей авторов фильма все равно вновь возвращается в штрафной батальон. На самом деле период пребывания в штрафной части не мог превышать срок, определенный в приказе командира или приговоре военного трибунала и в любом случае составлявший не более трех месяцев.
Очень часто этот срок сокращали, как ни горько, вражеская пуля, снаряд или мина. Всех погибших в бою переменников посмертно реабилитировали, судимость (в случае, если они были направлены в штрафную часть военным трибуналом) снималась. Их семьям назначалась пенсия.
Те же штрафники, кому посчастливилось остаться в живых, освобождались по трем основаниям: досрочно в случае ранения, досрочно за боевое отличие, по отбытии назначенного срока.
Вот пример по 9-му ОШБ. 19 июля 1944 года. Его командир гвардии подполковник Лысенко ходатайствовал перед военным советом фронта о реабилитации 91 военнослужащего в связи с тем, что они «показали себя в боях с немецкими оккупантами дисциплинированными, проявили при этом храбрость, мужество и искупили свою вину перед Родиной». В течение четырехдневного боя группа штрафников, поддерживая 151-й полк 8-й стрелковой дивизии, овладела и закрепилась на безымянной высоте в районе села Млодятый Станиславской области. 11 контратак немецкой пехоты в сопровождении самоходных орудий, поддержанных артиллерийско-минометным огнем, отразили штрафники, уничтожив при этом 200 вражеских солдат и офицеров, два танка, девять станковых пулеметов. Из этой группы переменников к реабилитации представлены: по ранению – два человека, за отличия в боях – два человека, по истечению срока пребывания в штрафной части – 87 человек.
Надо иметь в виду, что не каждого из тех, кто был направлен в штрафную часть военным трибуналом, ждала реабилитация и оформлялась она не автоматически. Существовало безусловное правило: искупить вину, снять пятно судимости штрафник мог только активными, героическими действиями на поле боя. Кто не смог таким образом проявить себя, и после перевода в обычную стрелковую часть по-прежнему имел судимость и считался отбывающим наказание. От нее бывших штрафников мог освободить военный трибунал фронта лишь в том случае, если они в новой части проявляли себя «стойкими защитниками Родины».
Реабилитацию, как это требовали положения о штрафных батальонах и ротах действующей армии, стремились провести в торжественной обстановке. Перед строем – для воспитательного эффекта – объявлялся приказ войскам, представители штаба и политуправления фронта возвращали офицерам, восстановленным в правах, ордена и медали, а то и вручали полевые погоны с прежними знаками различия. Реабилитированные получали предписания убыть: одни – в свою прежнюю часть, другие – в отдельный полк резерва офицерского состава, третьи – в отдел кадров округа.
Закономерен вопрос, сказывалось ли пребывание человека в штрафной части на его дальнейшей судьбе? Законодательство не предусматривало ущемления штрафников в правах по отбытии ими наказания. Больше того, Президиум Верховного Совета СССР по случаю победоносного завершения войны с гитлеровской Германией 7 июля 1945 года объявил амнистию, которая означала, что военнослужащие, осужденные с применением отсрочки исполнения приговора до окончания войны (а такие среди штрафников составляли большинство), освобождались от наказания и с них снималась судимость.
Но среди прошедших штрафные части было немало ранее находившихся в плену или в окружении, проживавших на оккупированной территории, а таким людям власть откровенно не доверяла. Нередкими были случаи, когда по окончании войны узника фашистского лагеря, к этому времени уже доказавшего преданность стране собственной кровью, в том числе в штрафной части, отправляли уже в советский лагерь. У многих, кто избежал воронки ГУЛАГа, жизненный путь все равно складывался сурово.
Тем выше оказалось достоинство десятков тысяч фронтовиков, которые вопреки не всегда справедливо складывающейся судьбе смогли, пройдя штрафные батальоны и роты, с незапятнанной репутацией встретить День Победы.
227 двести двадцать семь 224 · 225 · 226 · 227 · 228 · 229 · 230 Факторизация: простое Римская запись: CCXXVII Двоичное: 11100011 Восьмеричное: 343 Шестнадцатеричное: E3 … Википедия
Приказ Народного комиссара обороны СССР от 28 июля № 227 («Ни шагу назад!») приказ, вводивший штрафные батальоны в составе фронтов и штрафные роты в составе армий (см. Штрафные воинские подразделения), а так же заградительные отряды в составе… … Википедия
Myung ryoung 027 ho Жанр Боевик Режиссёр Ki Mo Jung, Eung Suk Kim Автор сценария Sang Uck Ri … Википедия
Ставки Верховного Главнокомандования СССР от 16 августа 1941 года «Об ответственности военнослужащих за сдачу в плен и оставление врагу оружия», подписанный Иосифом Сталиным, определял, при каких условиях военнослужащие Красной Армии считаются… … Википедия
Приказ Народного Комиссара Обороны № 227 - ПРИКÁЗ НАРÓДНОГО КОМИССÁРА ОБОРÓНЫ № 227 от 28 июля 1942. Издан в условиях резкого обострения стратегич. обстановки на сов. герм. фронте в результате неудачных боёв сов. войск в Крыму, под Харьковом, Воронежем и в Донбассе. Нем. фаш. войска на… … Великая Отечественная война 1941-1945: энциклопедия
Order No. 227 - Soviet postage stamp with the famous phrase Not a step back . Order No. 227 of July 28, 1942 was issued by Joseph Stalin acting as People s Commissar of Defence. It is famous for its line Not a step back! (Russian: Ни шагу назад! / Ni Shagu… … Wikipedia
Ordre n°227 - Timbre de poste soviétique sur lequel est inscrit la célèbre phrase « Pas un pas en arrière ! ». L Ordre n°227 du 28 juillet 1942 signé par Joseph Staline agissant en tant que Commissaire du Peuple à la Défense, visait à interdire… … Wikipédia en Français
Автоматическая идентификационная система (АИС) - означает судовую аппаратуру, обеспечивающую автоматическую идентификацию встречных судов и передачу информации, связанной с безопасностью мореплавания и управлением движением судов... Источник: ПРИКАЗ Госкомрыболовства РФ от 25.03.2002 N 142 О… … Официальная терминология
Великая Отечественная война, Вторая мировая война … Википедия
Книги
- Вопль археоптерикса , Загородний Андрей Александрович, Тихонова Татьяна Викторовна. Приказ - отбомбиться по логову фашистов новым секретным оружием, тем самым покончив с войной, и - назад, в эскадрилью. Но в небе появляется "юнкерс", который не оставляет шансов. А даже когда…
- Вопль археоптерикса , Загородний А.. Приказ отбомбиться по логову фашистов новым секретным оружием, тем самым покончив с войной, и назад, в эскадрилью. Но в небе появляется&171;юнкерс&187;, который не оставляет шансов. А даже…
Враг бросает на фронт все новые силы, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед,
Рвется в глубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге, хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало намного меньше территории. Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас нет уже теперь преобладания над немцами ни в людских ресурсах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше - значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, что страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо, если не прекратим отступление останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог. Из этого следует, что пора кончить отступление. Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв! Чего же у нас не хватает? Не хватает порядка и дисциплины в ротах, батальонах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрилиях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять нашу Родину. Паникеры и трусы должны истребляться на месте. Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование: «Ни шагу назад!» без приказа высшего командования. Единственной причиной ухода с позиций может быть только смерть!
Когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали более 100 рот из бойцов и около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины. А наши войска, имеющие цель защиты своей поруганной Родины не имеют такой дисциплины и терпят поражение.
Приказываю: Сформировать в пределах фронта от одного до трех штрафных батальонов по восемьсот человек. Сформировать в пределах армий от пяти до десяти штрафных рот до двухсот человек в каждой, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления перед Родиной.
Командирам и комиссарам довести до всех фронтов, армий, соединений, флотов, дивизий, батальонов, рот и взводов!
НАРКОМ ОБОРОНЫ СССР И. СТАЛИН
Народный комиссар обороны СССР Иосиф Сталин ровно 75 лет назад, 28 июля 1942 года, выпустил приказ №227. Документ более известен как "Ни шагу назад!" Почему приказ был издан в начале Сталинградской битвы, но не опубликован во время войны, рассказали сетевому изданию сайт историки .
Что приказал Сталин
…"Ни шагу назад!" без приказа высшего командования. Единственной причиной ухода с позиций может быть только смерть!"…
Из приказа №227
В июле 1942 года ситуация была критической на южном фланге советско-германского фронта: поражения в Крыму, под Харьковом, Воронежем. Немцы прорывались на Кавказ к нефтяным промыслам, необходимым советской военной промышленности. В этот момент появился 227-й приказ.
"Суть приказа была вот в чем. К Сталинградской битве мы уже потеряли много ресурсов. На оккупированных территориях остались более 70 миллионов человек. Да, определенный паритет сложился в промышленности благодаря тому, что удалось перебросить заводы на восток. Но самое главное, в чем превосходила нас Германия, – это дисциплинированность, четкость и хорошая организация", – рассказал сетевому изданию сайт кандидат философских и юридических наук, доцент кафедры РГГУ Владимир Калина.
"Приказ приостановил панические настроения людей и подействовал отрезвляюще на армию. Был обозначен рубеж, который гласил, что назад идти больше нельзя, мы должны стоять", – пояснил в беседе с корреспондентом сайт кандидат исторических наук, ученый секретарь Центра военной истории России Института российской истории РАН Борис Серазетдинов.
- Сформировать в пределах фронта от одного до трех штрафных батальонов по 800 человек.
- Сформировать в пределах армий от пяти до десяти штрафных рот до двухсот человек в каждой, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления перед Родиной.
По словам Владимира Калины, советские военные к тому моменту уже откровенно говорили, что в армии царят расхлябанность и разгильдяйство. "О масштабах разгильдяйства вы можете судить следующим образом. Для рядового и сержантского состава было образовано больше тысячи штрафных рот. Для офицеров – 65 штрафбатов. Больше 400 тысяч человек прошли через эти организации за годы действия приказа (около двух лет – прим. ред.)", – сказал ученый.
Лишили маневра
Критики документа настаивают, что он ограничивал инициативу командиров на местах. Военные боялись оставлять позиции даже ради тактической выгоды. Руководитель департамента по работе с государственными и общественными организациями РВИО Иван Архипов не согласен с такой оценкой:
"Высшие руководящие чины, видели больше, чем непосредственно офицеры, которые были на земле. Да, могли быть перегибы, и это всегда существует. Но общая задача всегда должна быть выполнена. И при руководстве большими соединениями войск генералитет выполнял поставленную задачу".
"Это миф, что приказ запрещал советским солдатам отступать, а если они отступали, то заградотряды их убивали".
С Архиповым солидарен и Борис Серазетдинов. "Это миф, что приказ запрещал советским солдатам отступать, а если они отступали, то заградотряды их убивали. Хочу сказать – это бред. Многие из штрафных рот и батальонов, которые отступали, потом становились даже Героями Советского Союза. Это было, и отказаться от этого нельзя. Приказ №227 не запрещал отступление как таковое. Согласно его тексту, выдвигалось требование – ни шагу назад без приказа высшего руководства. Это прежде всего относилось к тем, кто оставлял свою позицию самовольно", – отметил кандидат исторических наук.
Тайна приказа
Текст приказа №227 опубликовали в СМИ лишь в 1988 году. По словам Бориса Серазетдинова, документ не появился в печати во время войны из соображений секретности. Хотя немцы все равно довольно быстро узнали про него. Приказ зачитывали на всех фронтах, армиях, соединениях, флотах, дивизиях, батальонах, ротах и взводах. Отношение к нему у бойцов было разным.
"Мой хороший знакомый юрист Берензон был под Сталинградом, когда шло сражение, – сказал Владимир Калина. – Он мне рассказывал, что когда им зачитывали приказ, выстраивали личный состав, они целовали знамя, преклоняли колено и клялись".
"Нельзя сказать, что у большинства были упаднические настроения. Из 100 человек это мог быть один или два человека. Заградотряды с 1 августа по 1 октября 1942 года задержали на Донском фронте приблизительно 36 тысяч человек, которые бежали. Это сводки НКВД. Многих позже возвратили обратно в свои части на периферийные пункты, или направили в штрафные роты. Из этих 36 тысяч человек было расстреляно 433 человека", – добавил Борис Серазетдинов.
Осенью 1944 года Сталин расформировал заградительные отряды. Ход войны уже изменился, и поддерживать дисциплину на фронте столь суровыми мерами больше не требовалось.
Сталинградская битва началась 17 июля 1942 года и продолжалась 200 дней. 2 февраля 1943 года немецкая группировка во главе с фельдмаршалом Паулюсом капитулировала. Самое кровавое сражение Второй мировой войны, унесшее сотни тысяч жизней, позволило Красной армии перейти в наступление по всему фронту.
Ровно 74 года назад 28 июля 1942 года Народным комиссаром обороны СССР И.В. Сталиным был подписан приказ № 227 «О мерах по укреплению дисциплины и порядка в Красной Армии и запрещении самовольного отхода с боевых позиций», который вошёл в историю как приказ «Ни шагу назад!» и который до настоящего времени называют: и легендарным, и самым известным, и самым страшным и даже самым спорным приказом Великой Отечественной войны.
И сегодня о нём спорят историки, участники войны, политики, особенно сторонники Советского Союза, которые считают, что предусмотренные в нём жёсткие меры сыграли одну из определяющих ролей, позволившие повернуть ход войны на 180 градусов, и «антисталинисты», считающие этот приказ лишь ещё одним ярким свидетельством кровожадности сталинского режима, его презрения к жизням собственных граждан. Приказ используют для подтверждения своей правоты сторонники различных концепций. Всё это так, но при этом в ходе дискуссий участники частенько «за деревьями не видят леса», да к тому же в спорах в качестве аргументов используются сведения, почерпнутые из «творений публицистики», ничего общего не имеющих с исторической правдой, а лишь провозглашающей антинародную точку зрения:
в силу своей бездарности советское руководство и командование РККА превращало бойцов Красной Армии в смертников, которых заставляли сражаться поставленные за их спинами пулемёты заградотрядов, а фашистов мы вообще не победили, а буквально завалили трупами штрафников, которых гнали на позиции противника едва ли не безоружными.
Исходя из изложенного, мы и посчитали необходимым рассмотреть эту тему с использованием проверенных фактов, соответствующих исторической правде.
Заметим, что мы тоже обращались к этому приказу в статье «22 июня 1941 — последствия управленческих ошибок» (http://inance.ru/2014/06/22june/) для обоснования тезиса о необходимости заблаговременного выстраивания такой системы самоуправления общества, которая позволяет обеспечить необходимое качество общественной безопасности, её устойчивость и способность адекватно реагировать на внешние факторы.
Причины, обусловившие появление приказа
Летом 1942 года , Советский Союз во второй раз за время Великой Отечественной войны оказался на грани поражения. Весеннее наступление в районе Харькова провалилось и привело к огромным потерям. Более 170 тысяч бойцов и командиров Красной Армии погибло на Южном и Юго-Западном фронтах. Провалилась и операция по освобождению Крыма.
3 июля 1942 года был оставлен Севастополь. Безвозвратные потери Крымского фронта и Черноморского флота составили более 176 тысяч человек. Кроме того, в конце июня была прорвана советская оборона, и к 6 июля немцы частично захватили Воронеж. К середине июля положение стало катастрофическим: фашисты отбросили наши войска за Дон и рвались к Сталинграду, причём фронт Красной Армии был прорван более чем на 150 километров.
24 июля пал Ростов-на-Дону, и возникла угроза захвата Северного Кавказа с его энергетическими ресурсами.
После законной гордости, вызванной разгромом немцев под Москвой в декабре 1941 года, успешными наступательными боями в начале 1942 года под Ростовом, Керчью, Калинином, Тихвином, и послужившей основанием для постановки в приказе Народного комиссара обороны № 130 от 1 мая 1942 года задачи:
Всей Красной Армии — добиться того, чтобы 1942 год стал годом окончательного разгрома немецко-фашистских войск и освобождения Советской земли от гитлеровских мерзавцев!
И вдруг выяснилось, что Советские Вооружённые Силы не готовы воевать в экстремальных условиях с перегруппировавшимся, подтянувшим резервы и жёстко решившим вопрос с воинской дисциплиной противником. К июлю 1942 года из-за отступления армии СССР потерял половину своего потенциала. За линией фронта, на оккупированной немцами территории, до войны проживало 80 млн. людей, производилось около 70% угля, чугуна и стали, пролегало 40% всех железных дорог СССР, находилась половина поголовья скота и посевных площадей, ранее дававших половину урожая.
Советское политическое и военное руководство оказалось перед объективной необходимостью принятия жёстких и даже жестоких мер, чтобы кардинально изменить ситуацию и не допустить катастрофы, так как речь шла буквально о самом существовании нашего государства.
Заметки на полях
Само собой разумеется, решение это вырабатывалось не на «пустом месте». В истории, как древнейшей (чего стоит только применение децимации, то есть казнь каждого десятого в римской армии за дезертирство, которое, кстати, как наказание за массовое бегство, предусматривалась и «Воинским уставом Петра I), так и новейшей (во французской армии в ходе Первой мировой войны только в 1917 году за «оставление поста перед неприятелем», за дезертирство и только по приговорам военно-полевых судов были расстреляны 4 650 человек, а были ещё и расстрелы без суда по системе отбора каждого десятого (на Марне в течение одной недели июня 1917 года было расстреляно 53 солдата), примеров принятия жесточайших мер хватает.
Имелся «соответствующий опыт» и в истории Красной Армии. В период опять-таки наибольшей опасности для советского государства в 1918 году были созданы летучие сотни и заградительные отряды, которые во исполнение приказа № 18 РВС принимали репрессивные меры против военнослужащих «самовольно отступающих» частей, вплоть до расстрела бегущих, а также комиссаров, командиров, каждого десятого из них.
Более того, в приказе «Ни шагу назад» нарком обороны прямо ссылается на «свежий» опыт противника:
После своего зимнего отступления под напором Красной Армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам… Как известно, эти меры возымели свое действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой. И вот получается, что немецкие войска имеют хорошую дисциплину, хотя у них нет возвышенной цели защиты своей родины, а есть лишь одна грабительская цель — покорить чужую страну, а наши войска, имеющие возвышенную цель защиты своей поруганной Родины, не имеют такой дисциплины и терпят ввиду этого поражение.
Я думаю, что следует.
Приказ НКО СССР от 28.07.1942 № 227 Ни шагу назад!
В этой публикации мы решили привести полный текст приказа, так как считаем весьма полезным для наших читателей освежить свои знания, а кому-то может быть и вдумчиво ознакомиться, именно с полным текстом документа, хранящегося в архиве (источник: РГВА ф. 4, оп. 12, д. 105, л. 122 — 128. цитируется по книге: Приказы народного комиссара обороны СССР. 22 июня 1941 г. — 1942 г. — М.: Терра, 1997. — Т. 13 (2—2). — С. 276—279 — (Русский архив: Великая Отечественная). — ISBN 5-85255-708-0.):
ПРИКАЗ НАРОДНОГО КОМИССАРА ОБОРОНЫ СОЮЗА ССР
О мерах по укреплению дисциплины и порядка в Красной Армии и запрещении самовольного отхода с боевых позиций
г. Москва
Враг бросает на фронт всё новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперёд, рвётся в глубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и сёла, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникёрами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьёзного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором.
Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдаёт наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток.
Некоторые неумные люди на фронте утешают себя разговорами о том, что мы можем и дальше отступать на восток, так как у нас много территории, много земли, много населения и что хлеба у нас всегда будет в избытке.
Этим они хотят оправдать свое позорное поведение на фронтах. Но такие разговоры являются насквозь фальшивыми и лживыми, выгодными лишь нашим врагам.
Каждый командир, красноармеец и политработник должны понять, что наши средства не безграничны. Территория Советского государства — это не пустыня, а люди — рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы, матери, жены, братья, дети. Территория СССР, которую захватил и стремится захватить враг, — это хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл и топливо для промышленности, фабрики, заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги. После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбаса и других областей у нас стало намного меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас нет уже теперь преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину.
Поэтому надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо, если не прекратим отступление, останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог.
Из этого следует, что пора кончить отступление.
Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв .
Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности.
Наша Родина переживает тяжёлые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникёрам. Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас, в ближайшие несколько месяцев — это значит обеспечить за нами победу.
Можем ли выдержать удар, а потом и отбросить врага на запад? Да, можем, ибо наши фабрики и заводы в тылу работают теперь прекрасно, и наш фронт получает всё больше и больше самолётов, танков, артиллерии, миномётов.
Чего же у нас не хватает?
Не хватает порядка и дисциплины в ротах, батальонах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять нашу Родину.
Нельзя терпеть дальше командиров, комиссаров, политработников, части и соединения которых самовольно оставляют боевые позиции. Нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникёров определяли положение на поле боя, чтобы они увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу.
Паникёры и трусы должны истребляться на месте.
Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование — ни шагу назад без приказа высшего командования.
Командиры роты, батальона, полка, дивизии, соответствующие комиссары и политработники, отступающие с боевой позиции без приказа свыше, являются предателями Родины. С такими командирами и политработниками и поступать надо, как с предателями Родины.
Таков призыв нашей Родины.
Выполнить этот призыв — значит отстоять нашу землю, спасти Родину, истребить и победить ненавистного врага.
После своего зимнего отступления под напором Красной Армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали более 100 штрафных рот из бойцов, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они сформировали, далее, около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, лишили их орденов, поставили их на ещё более опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они сформировали, наконец, специальные отряды заграждения, поставили их позади неустойчивых дивизий и велели им расстреливать на месте паникёров в случае попытки самовольного оставления позиций и в случае попытки сдаться в плен. Как известно, эти меры возымели своё действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой. И вот получается, что немецкие войска имеют хорошую дисциплину, хотя у них нет возвышенной цели защиты своей родины, а есть лишь одна грабительская цель — покорить чужую страну, а наши войска, имеющие возвышенную цель защиты своей поруганной Родины, не имеют такой дисциплины и терпят ввиду этого поражение.
Не следует ли нам поучиться в этом деле у наших врагов, как учились в прошлом наши предки у врагов и одерживали потом над ними победу?
Я думаю, что следует.
Верховное Главнокомандование Красной Армии приказывает:
- Военным советам фронтов и прежде всего командующим фронтов:
а) безусловно ликвидировать отступательные настроения в войсках и железной рукой пресекать пропаганду о том, что мы можем и должны якобы отступать и дальше на восток, что от такого отступления не будет якобы вреда;
б) безусловно снимать с поста и направлять в Ставку для привлечения военному суду командующих армиями, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций, без приказа командования фронта;
в) сформировать в пределах фронта от одного до трех (смотря по обстановке) штрафных батальона (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины.
- Военным советам армий и прежде всего командующим армиями:
а) безусловно снимать с постов командиров и комиссаров корпусов и дивизий, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций без приказа командования армии, и направлять их в военный совет фронта для предания военному суду;
б) сформировать в пределах армии 3 — 5 хорошо вооруженных заградительных отряда (до 200 человек в каждом), поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизий выполнить свой долг перед Родиной;
в) сформировать в пределах армии от пяти до десяти (смотря по обстановке) штрафных рот (от 150 до 200 человек в каждой), куда направлять рядовых бойцов и младших командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на трудные участки армии, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления перед Родиной.
- Командирам и комиссарам корпусов и дивизий:
а) безусловно снимать с постов командиров и комиссаров полков и батальонов, допустивших самовольный отход частей без приказа командира корпуса или дивизии, отбирать у них ордена и медали и направлять их в военные советы фронта для предания военному суду;
б) оказывать всяческую помощь и поддержку заградительным отрядам армии в деле укрепления порядка и дисциплины в частях.
Приказ прочесть во всех ротах, эскадронах, батареях, эскадрильях, командах, штабах.
Народный комиссар обороны СССР
И. СТАЛИН
О сталинском стиле руководства
Если можно пытаться кое-как сделать вид, что Сталин будто бы не был военным специалистом, и не занимался конкретно военными вопросами, то оспаривать политическое руководство страной совсем уж анекдотично. Директивы и приказы Верховного главнокомандующего, писавшиеся Сталиным лично, постоянно разъясняли политический смысл и характер ведущейся Советским Союзом войны. Каждый из них представлял собой сплав политинформации, агитационного призыва и конкретных жёстких распоряжений. Стиль Сталина уже заслужил должную оценку даже у далёких от политики исследователей. Приказы и речи военного времени представляют собой один из лучших образцов публицистического искусства на русском языке. Ближайшие аналогии можно найти в посланиях Ивана Грозного и регламентах Петра I, также раскрывавших идеи и принципы русских властителей, однако как от одного, так и от другого, Сталин отличается чёткостью мышления, конкретностью вопросов и ясностью образов. Все помнят про «братьев и сестер» и «ни шагу назад». Не исключено, что и формула «наше дело правое», озвученная Молотовым, также принадлежит Сталину, принимавшему активное участие в составлении речи.
Поэтому «антисталинистами» оспаривается не сам факт такого руководства, а его благотворное влияние. Особенно досталось приказу № 227: «Ни шагу назад!», который только ленивый не называет «жестоким» и «варварским». Между тем, этот приказ заключает в себе абсолютно железную, можно сказать — математическую логику, сконцентрированную в одном абзаце:
Каждый командир, каждый красноармеец и политработник должны понять, что наши средства небезграничны. Территория Советского Союза — это не пустыня , а люди — рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы и матери, жены, братья, дети… После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик . Мы потеряли более 70 млн. населения, более 80 млн. пудов хлеба в год и более 10 млн. тонн металла в год. У нас нет уже преобладания над немцами ни в людских ресурсах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину . Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину.
Сталин вступил, по сути, в противостояние с идеологией «скифской войны» , накрепко въевшейся в русское военное сознание, подсознательно проникавшее в представления командиров и комиссаров. Мало кто заметил, что в приказе нет выпадов или упрёков в адрес красноармейцев, то есть рядовых солдат. Сталин обращался не к армии которая, по утверждениям некоторых, «не хотела сражаться». Главный удар нанесён по паникующим или самовольничающим командирам — от командармов до комроты. И увещевания, и угрозы, и репрессии адресованы именно им. «Ни шагу назад» — это призыв к командирам Красной Армии не «мнить себя стратегами» , решающими можно отступать, или нельзя, есть место для манёвра, или нет. Развитие «стратегического мышления» у солдат и офицеров, пытающихся соотносить свою боевую задачу чуть ли не с «общим положением на всех фронтах» и решать, бессмысленна или нет защита того или иного рубежа в свете общей стратегической обстановки, — это главная опасность для любой армии. И солдат, и офицер, наряду с инициативой должен иметь и известную «узость» мышления, позволяющую ему выполнять поставленную задачу, несмотря ни на что. Именно эта мнимая «узость» породила то упорное сопротивление, которое в самом безнадёжном положении оказывали окружённые советские части в 1941.
В 1942 году именно из-за того, что об окружении речи не было, шло отступление и осыпание фронта, такого упорства командиры не проявляли, и потребовался абсолютно конкретный и на пальцах разъясняющий пагубность «скифской войны» приказ №227, чтобы обвал был остановлен, превратившись в упорную оборону Сталинграда (о конкретных результатах читайте докладную записку «О реагировании личного состава частей Сталинградкого фронта на приказ №227» http://www.proriv.ru/articles.shtml/documents?docs_nkvd2).
Разоблачение мифов о приказе 227
А вот теперь займёмся разоблачением основных мифов, которые — и в этом можно не сомневаться — целенаправленно созданы антироссийскими силами, их клевретами из числа «так называемых историков» и «добросовестно» (причём иногда, даже талантливо — вспомним хотя бы сериал «Штрафбат») культивируемые, не имеющими совести, опять-таки «так называемыми деятелями культуры», не говоря уж о политиканах различных либеральных оттенков. К сожалению, это привело к тому, что у значительной части населения России, и прежде всего молодёжи, действующей по принципу «приказ не читал, но зато смотрел…или читал… или слышал…, поэтому осуждаю», сложилось совершенно превратное отношение к этому одному из важнейших шагов к нашей Победе.
При этом «осуждающие» в своём восприятии исходят из трёх основных мифов о приказе № 227.
- Первый — он якобы запрещал советским командирам и красноармейцам отступать, обрекая их на смерть.
- Второй — тех, кто всё-таки решился отступить, настигали пули бойцов специально для этого созданных заградотрядов.
- Третий — главной силой Красной Армии стали специально созданные из несправедливо осуждённых военных и уголовников штрафные роты и батальоны, которых бросали в бой как смертников.
Разберём эти мифы (каждый непредвзятый человек может оценивать наши доказательства, сверяя их с текстом приказа и приводимыми в архивных документах фактами).
Первый миф — запрет отступать
Приказ № 227 якобы запрещал отступление как таковое . Согласно его тексту, «отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно явиться требование — ни шагу назад без приказа высшего командования ». Вводившаяся приказом ответственность также относилась только к тем, кто оставлял позиции самовольно. Критики приказа настаивают: он ограничивал инициативу командиров на местах, лишая их возможности манёвра. В известной степени — это верно. Но стоит помнить, что командир среднего звена не может видеть картину в целом. Отступление, являющееся благом для батальона или полка, с точки зрения общего положения дивизии, армии, фронта, может оказаться непоправимым злом, что часто и происходило.
А о результативности этого положения приказа свидетельствуют сводки Сталинградского фронта, согласно которым: если в июле 1942 года темпы продвижения частей вермахта на восток за сутки порой измерялись десятками километров, то в августе их уже мерили километрами, в сентябре — сотнями метров, в октябре в Сталинграде — десятками метров, а в середине октября 1942 года даже такое «наступление» фашистов было остановлено.
Те, кто не доверяет советским документам, могут ознакомиться с августовским приказом немцев по 4-й танковой армии, наступавшей на Сталинград, в котором германское командование, со ссылкой на приказ № 227, предупреждало свои войска, что отныне «им придётся столкнуться с сильной и организованной обороной».
Миф второй — заградотряды
Заградительные отряды гнали солдат в бой, расстреливая в спину . «Картина маслом», созданная в результате больного (в лучшем случае), а чаще враждебного воображения некоторыми, не очень многочисленными, но весьма активными «журналистами, писателями и режиссёрами» — это когда, с одной стороны в советских солдат стреляют немцы, а с другой — пулемёты заградотрядов НКВД.
На самом деле созданные (командованием, а не органами НКВД) из числа наиболее сознательных и морально устойчивых солдат Красной Армии, а вовсе не военнослужащих войск НКВД, для предотвращения панического отступления заградотряды действительно получили полномочия расстреливать трусов и паникёров на месте. Но главная задача заградотрядов состояла в приведение в чувство дрогнувших. Кроме того, помимо остановки бегущих частей, они занимались охраной тыла. Приходилось таким отрядам не только выполнять поставленные приказом № 227 задачи, но и драться с наступающим врагом. Так, в ходе Сталинградской битвы один из заградотрядов 62-й армии почти полностью погиб в жестоких боях.
А вот как выполняли на практике заградотряды требования приказа № 227.
Сводка о деятельности заградительных отрядов Донского фронта с 1 августа по 1 октября 1942 года.
Всего за этот период заградотрядами было задержано 36 109 солдат и офицеров, сбежавших с передовой. Из них возвращено в свои части и на пересыльные пункты 32 993 человека, направлено в штрафные роты — 1056 человек, направлено в штрафные батальоны — 33 человека, арестовано — 736 человек, расстреляно — 433 человека.
Как-то не похоже на массовые пулемётные расстрелы даже нарушивших присягу военнослужащих. Не так ли?
Третий миф — штрафбаты
Штрафные подразделения состояли сплошь из уголовников, которых и за людей-то не считали. Самый устойчивый и самый «разукрашенный».
Количество штрафных батальонов и рот, действовавших на фронтах Великой Отечественной Войны (надо отметить, что они могли существовать не весь год, а много меньшие сроки)
И чего только не наплели вокруг них «неуважаемые авторы»… Действительно, «уши вянут». Про то, что путают два понятия: штрафбат и штрафрота — это так, «мелочи». Главная «изюминка» мифа в том, что в штрафбаты якобы направлялись осуждённые за государственные преступления, «воры в законе» и вообще преступники, отбывающие наказания в местах лишения свободы, из которых эти подразделения в основном и состояли. Поэтому остановимся на развенчании этого вранья подробнее, приведя опять-таки только проверенные исторические факты.
Штрафные подразделения существовали в Красной Армии с 25 июля 1942 года по 6 июня 1945 года. Они направлялись на самые трудные участки фронтов, чтобы дать штрафникам возможность «кровью искупить свою вину перед Родиной». При этом никто и не скрывает, что они несли неизбежные большие потери, которые были выше, чем в линейных подразделениях, примерно в 3 — 6 раз.
С момента выхода приказа № 227 и до окончания войны было сформировано 65 штрафбатов и 1048 штрафных рот. За этот период через «переменный состав» штрафников прошло 428 тысяч человек, то есть не более 3 из каждых 100 военнослужащих, находившихся на линии фронта.
Что такое штрафбат?
Штрафной батальон — штрафное подразделение в ранге батальона. Положение о штрафных батальонах Действующей армии утверждено Приказом наркома обороны СССР № 298 28 сентября 1942 года.
В Красной Армии туда направлялись военнослужащие ТОЛЬКО ОФИЦЕРСКОГО состава всех родов войск, осуждённые за воинские или общеуголовные преступления. Командовали штрафбатами кадровые офицеры.
Штрафрота
Штрафная рота — штрафное подразделение в ранге роты.
В Красной Армии туда направлялись военнослужащие только рядового и младшего командного (сержантского) состава всех родов войск, осуждённые за воинские или общеуголовные преступления. Командовали штрафными ротами кадровые офицеры.
Штрафные эскадрильи
Не все даже слышали о них, но и такие штрафные подразделения были, куда направляли лётчиков, проявивших саботаж, трусость и шкурничество. Правда, просуществовали они недолго — с лета по декабрь 1942 года.
Основанием для направления военнослужащего в штрафное воинское подразделение служил приказ командования в связи с нарушением воинской дисциплины или приговор суда за совершение воинского или общеуголовного преступления (за исключением преступления, по которому как мера наказания была предусмотрена смертная казнь).
Заметки на полях о мерах наказания
Заметим в скобках, что в качестве альтернативной меры наказания допускалось направление в штрафные роты гражданских лиц, осуждённых судом и по приговору суда за совершение нетяжких и средней тяжести общеуголовного преступления. Более того, имелись отдельные случаи, в виде исключения, причём каждый из них санкционировался лично наркомом внутренних дел Л.Берия, направления в штрафные роты отдельных лиц, отбывающих наказание за тяжкие уголовные преступления, в том числе и за государственные. Яркий пример: в 1942 году в 45-ю штрафную роту был направлен осуждённый в 1941 году на 5 лет лагерей по 58-й статье Владимир Карпов, ставший впоследствии Героем Советского Союза. Но это действительно были единичные случаи, и не о каком массовом направлении «зэков», находящихся в местах лишения свободы в штрафные подразделения, речь идти не может. И не надо их путать с данными о направлении за все годы войны в линейные части действующей армии более 1 миллиона человек из числа амнистированных и досрочно освобождённых .
Основаниями для освобождения лиц, отбывающих наказание в штрафных войсковых подразделениях, являлись:
- Отбытие срока наказания (не более 3-х месяцев);
- Полученное военнослужащим, отбывающим наказание, средней тяжести или тяжелого ранения, требовавшего госпитализации;
- Досрочно, решением военного совета армии по ходатайству командира штрафного войскового подразделения в виде поощрения в отношении военнослужащих, проявивших исключительное мужество и храбрость.
Что касается роли штрафников в войне, то, безусловно, они внесли свой (и немалый) вклад в Победу, однако назвать его решающим было бы, по крайней мере, неуважением по отношению к миллионам советских солдат, к этим подразделениям не имеющим никакого отношения.
Послесловие
Полагаем, что ознакомившись с изложенным выше текстом, наш читатель сможет сделать однозначный вывод о том, что, несмотря на его жёсткость, приказ № 227 «Ни шагу назад» сыграл свою положительную роль в истории Великой Отечественной войны, тем более, что главные наши судьи в этом вопросе — ветераны войны, в том числе и штрафники, оценивают его как суровый, но своевременный:
Олимпиев Всеволод Иванович, в 1942 году боец гвардейского кавалерийского корпуса:
Это был, безусловно, исторический документ, появившийся в нужное время с целью создать в армии психологический перелом. В необычном по содержанию приказе впервые многие вещи назывались своими именами… Уже первая фраза «Войска Южного фронта покрыли позором свои знамена, оставив без боя Ростов и Новочеркасск…» вводила в шок. После выхода приказа № 227 мы почти физически начали ощущать, как в армии заворачиваются гайки.
Шаров Константин Михайлович, участник войны, в 2013 году вспоминал:
Правильный приказ был. В 1942 году началось колоссальное отступление, даже бегство. Моральный дух войск упал. Так что приказ № 227 не зря вышел. Он же вышел после того, как Ростов оставили, а вот если бы Ростов стоял так же, как Сталинград…
Александр Пыльцын, Герой Советского Союза, командир роты штрафного батальона, историк:
Приказ 227, который мы хорошо знаем, и знаем его в действии, был действительно необходим и действительно сыграл огромную роль в укреплении дисциплины в армии. Потому что, несмотря на целый ряд больших крупных успехов наших армейских, отступление было колоссальным. В плен сдавались сотнями тысяч.
И как пишет редактор раздела «Общество» интернет-портала «АиФ.ru» Андрей Сидорчик:
Приказ «Ни шагу назад!» стал той отрезвляющей пощёчиной, которая вывела армию из нокдауна, полученного после неудач лета 1942 года. Сражавшиеся за каждый сантиметр родной земли защитники Сталинграда и Кавказа повернули ход войны на 180 градусов, начав долгий и трудный путь на запад, к Берлину.
И с этим выводом нельзя не согласиться. Надеемся, что и наши читатели разделяют это мнение.